Юрий Павлович Кормушкин в 2001 году работал начальником отдела ядерной безопасности Ростовской АЭС, ныне ветеран атомной энергетики
Работы по подготовке первого энергоблока к пуску вышли на завершающий этап. Ядерное топливо загружено в активную зону, на очереди следующий этап пусковых работ — вывод реактора на минимально-контролируемый уровень мощности (на профессиональном сленге — МКУ мощности, или просто МКУ). Вдруг мы узнаём, что большая делегация китайских специалистов специально прилетает в Волгодонск, чтобы присутствовать при выводе нашего энергоблока на МКУ мощности. Сначала нас это несколько удивило, но вскоре всё разъяснилось. Предстоял пуск первого энергоблока Тяньваньской АЭС, и у китайских специалистов возникли серьёзные вопросы по методике обеспечения безопасности при выводе на МКУ совершенно «свежей», то есть ещё не работавшей активной зоны. Западные (американские) эксперты утверждали, что для обеспечения безопасности пуска «свежей» активной зоны в реактор необходимо установить дополнительный источник нейтронов. Американцы предлагали изготовить такой источник за пять миллионов долларов. Российские же специалисты утверждали, что у нас имеется большой положительный опыт безопасных пусков реакторов типа ВВЭР без установки дополнительного нейтронного источника.
Действительно, в активной зоне такого реактора, как ВВЭР-1000 вполне достаточно собственных нейтронов, возникающих за счёт спонтанного деления урана-238, которого в активной зоне более 70-ти тонн. Тут как раз вовремя (для китайцев) должен был состояться пуск первого блока Ростовской АЭС, и китайцы решили собственными глазами увидеть вывод «свежей» активной зоны на МКУ без дополнительного нейтронного источника.
Дело происходило в январе, а в это время в Китае тоже бывает нелётная погода, и некоторые члены делегации не смогли долететь до Пекина — точки их сбора. В итоге до Волгодонска добралась ровно половина делегации — 6 человек из 12-ти, и единственный переводчик оказался в другой (не долетевшей) половине. Таким образом, ни один из прибывших членов делегации не понимал ни слова по-русски. Хорошо, что двое самых молодых членов делегации понимали по-английски. Я в то время работал в должности начальника отдела ядерной безопасности, поэтому вопросы обеспечения безопасности пуска без дополнительного нейтронного источника приходилось разъяснять, в основном, мне. Разговаривали мы долго, но, в общем и целом, китайцы всё поняли.
Как известно, в помещении БЩУ (блочный щит управления) «сидячих мест» для зрителей не предусмотрено, но для китайцев поставили ряд стульев. (Хорошо, что не прилетели все 12 человек, на БЩУ стульев столько не разместить. Шутка). Как часто бывает, самые значительные события происходят поздно ночью. И в этот раз долгожданный момент, когда приборы показали устойчивый рост нейтронного потока, пришёлся на два часа ночи, китайцы всё поняли и дружно зааплодировали. В общем, цель была достигнута. Китайцы лично поприсутствовали на процедуре пуска свежей активной зоны без дополнительного нейтронного источника. Так мы помогли китайским друзьям сэкономить пять миллионов долларов и научили их правильно пускать новые энергоблоки. А на пуск первого Тяньваньского энергоблока китайцы пригласили специалистов Ростовской АЭС.
Юрий Кормушкин, Заслуженный пенсионер атомной отрасли, «Человек атомной энергетики-2004», «Эксперт научно-технической сферы-2003», кандидат физико-технических наук