• 1997–2001 гг. — Заместитель Генерального директора Концерна «Росэнергоатом»;
• 1985–1986 гг. — ведущий инженер 16 главного управления Минсредмаша СССР;
• 1977–1984 гг. — оператор, старший оператор, старший инженер-механик, старший инженер-оператор управления реактором, начальник смены РЦ и АЭС, одновременно секретарь комитета ВЛКСМ (неосвобожденный) Кольской АЭС.

О текущем моменте и Запорожской АЭС (открыть документ, pdf)

Как это было. Привода СУЗ (открыть документ, pdf)

75-летию Великой Победы и атомной отрасли посвящается…

***
По детству моему два раза фронт прошёл,
То в громе, то в огне, то в дребезжащем рёве,
И там, где колоски теснит траншейный шов,
Есть ржавчина земли —
Железом ставшей крови.
Но слышу, как взахлёб всё прошлое бранят,
Плеская чернотой словесной дешевизны,..
По детству моему две линии горят,
Как вечные огни людской спасённой жизни.

Состав
Мне помнится, как убегал состав,
А взрывы по бокам неслись намётом,
Песок взбивался прошвой пулемётной,
И сверху вой всё больше нарастал.
А паровоз ломил беду в упор,
Израненные мышцы напрягая,
Родные околотки содрогая,
Он пробегал сквозь смертный коридор.
Осталась в прошлом чёрная верста.
Я многие пути в летах изведал,
Но в памяти живёт
Солдат Победы —
Неукрощённый бомбами состав.

Пирог
Расплывы света на хрусталь бросая,
Пирог сиял в созвездии свечей.
Он славил ослепительность хозяев,
Расстраивал изысканность гостей.
Он затмевал всей трапезы соседство,
Вкушая восхищенья и восторг…
А я другой в своём далёком детстве
Запомнил, как событие,
Пирог.
Когда «дуга» огнём отбушевала,
И в августе мы были спасены,
Ржаной мучицы
Где-то мать достала
И нарвала созревшей бузины.
И на пирог,
Как на большой гостинец,
Тогда соседей много собралось,
И даже подошедший пехотинец
Кусочек съел
И похвалил всерьёз.
И соком бузина синела густо
По детским улыбающимся ртам…
Я — за пирог высокого искусства,
Но тот, ржаной,
Вовеки не предам.

В 43-м
С крестами танк под грушей старою.
Дернину к дереву несли…
И вдруг откуда-то ударили,
Как-будто землю затрясли.
А к нам и в погреб слово «красные»
Явилось смелостью своей.
Чем ближе взрывы и опаснее,
Тем страхи были веселей.
Сюда в тревоге мать стащила нас,
И чтобы в яме не пропасть,
За всё живое, беззащитное
Она крестилась, торопясь.
А сверху небо малой горсткою:
То тёмно-красное в ночи,
То днём и чёрное, и горькое,
Как хлеб наш спёкшийся в печи.
Но вот в проеме комья кинулись:
Опять забило без конца.
И вдруг, как с неба, опрокинулась
Улыбка русского бойца.
Оцепененье мигом стаяло,
И мы — по лестнице гурьбой…
Еще горела груша старая
Уже не точкой огневой.

9 МАЯ 1945 года
Ещё дымил хребтом рейхстаг побитый,
Ещё не веря тишине, солдат,
О свой погон шурша щекой небритой,
Тяжёлый диск заправил в автомат.
Но чтобы подвиг был в веках изведан,
Чтоб мир в огне войны не угасал,
В ноль пятьдесят минут взошла Победа,
И маршал Жуков
Русскую сплясал.

***
Кто в бои уходил,
Тот на веки запомнил сраженья,
Боль упавших друзей
И победу огня горячей.
Кто пришёл в эту жизнь
Под смертельное грохот-крушенье,
Тот вовек удивлён
Тишине восходящих лучей.

***
Боль не тает в сердце у народа,
Хоть вдали мы от жестоких вех.
Воевать пришлось четыре года —
Обелиски ставить
Целый век.

Дети войны

К ночи немцы из поселка ушли, ушли из домов и жители. Прошел слух, что поселок будут сжигать. Все они сидели в конце своих огородов, прихватив с собой нехитрый скарб. Мы тоже взяли, что велела мать: перину, подушки и старый отцовский полушубок. Вот и все, что могло остаться с нами на случай потери крова. Мрачно чернели сады и избы. Ни одного огонька, ни одной искорки. Я, утомленный дневной беготней, опустился бочком на перину и сразу же уснул. Но ненадолго. Меня разбудила мать.

— Смотри, сынок, — шепотом сказала она, — немцы уходят.

На восточной и южной сторонах горизонта густую летнюю ночь подсвечивали красно-багровые отблески пожарищ.

Заполночь пошел дождь. Женщины перешептывались по всей полосе огородов, решили возвращаться в дома.

Утром мы с братом подхватились как по команде. Мать цедила на столе молоко. Корова, ночевавшая на лугу с другим уцелевшим скотом, ела во дворе ботву кормовой свеклы.

— Наши пришли, — сказала мать, — отнесите им молока.

Через несколько минут мы уже спешили полем к ветряку, где виднелась толпа поселян. Брат прижимал к груди прикрытый полотенцем молочник.

Два красноармейца в запыленных гимнастерках, небритые, в пропитанных потом пилотках сидели на примятой траве, ели кем-то принесенный хлеб и отварную картошку. Рядом лежали автоматы. Вверху свисали обломанные крылья ветряка.

Мы узнали, что рано утром со стороны Украины несколько немцев шли сжигать наш поселок, но были обстреляны этими двумя красноармейцами. Немцы убежали, побросав факельные заготовки, которые теперь стали трофеями ребят постарше.

Бойцы, передав друг другу кувшин, быстро выпили молоко, достали кисеты с махоркой.

Вскоре появились еще два наших автоматчика. Они прикрывали поселок с юга, откуда также могли появиться немцы.

В центре поселка, возле избы на отшибе, встретились четверо наших освободителей. Они сидели, курили, разговаривали, смеялись. К ним сходились жители поселка. И было по-детски легко и весело возле них, как бывает радостно и надежно возле родного отца.

А между тем, как хищная птица, кружил и кружил в небе небольшой немецкий самолет.

Первый тяжелый снаряд разорвался на лугу, и жители поселка бросились по дворам, забиваясь в погреба. Остались на месте только красноармейцы. Для них это была привычная обстановка.

Второй снаряд упал в конце огородов, подняв большой столб земли. Третий с таким же душераздирающим воем разорвался на углу избы, где сидели красноармейцы. Погибли все. Их похоронили здесь же, как и водилось на войне. Это было в августе сорок третьего года.

Потом, значительно позже, их перехоронили, написав на обелиске «Никто не забыт».

А я до сих пор не могу успокоиться: спасли мой родной поселок и так нелепо погибли. И ни память, ни душа не смиряются с этим.

Валентин Герасименко,
писатель, поэт, журналист
2006 год, книга «Молодость моя — Курская АЭС»

Война
Суетились солдатки,
Как во все времена:
Соль и спички в достатке —
И беда не страшна.
На холмах за деревней
Сумрак призрачно стыл.
Дед прищурено, древне
О войне говорил.
Но с небес непривычно
Опрокинулся гул,
И ни соли, ни спичек —
Только смерти разгул

***
Летним зноем и в морозы
На путях во всю длину
Разъяренно паровозы
Жали к западу войну.
И на каждом перегоне,
Отстучав судьбу свою,
Обгорелые вагоны —
Будто павшие в бою.

Танкист
Пехота отошла, и нас осталось двое.
Подбитый танк чадит,
Внутри гудит огонь.
И рвется друга крик,
И сбитый «мессер» воет,
И бьется за кустом
Залитый кровью конь.
«Все будет хорошо», —
Шептала санитарка.
И я б расцеловал ее за эту ложь,
Но телу моему
Израненному жарко,
И слышу под собой
Земли взрывную дрожь.
Я бредом исхожу,
И хаотична память:
То материнский лик,
То конь в дыму бежит.
Но чья-то суета
В сознанье проступает.
И Бог ли, Человек
Промолвил:
«Будет жить».

Обелиск
Вот воин на гранитном постаменте.
В решающий момент сраженья одного
Он бросил сердце под колеса смерти,
Чтобы жила страна и жил народ его.
И он не пал. Когда затихли грозы,
Он встал, и сердце продолжало жить,
Его биенье в белизне березы,
И в этом поле бесконечной ржи,
И в этих яслях, где смеются дети,
И в жаре солнца, где клокочет сталь,
И в быстрокрылой сказочной ракете,
Штурмующей космическую даль.

75-летию Великой Победы и атомной отрасли посвящается

Валентин Герасименко — ветеран Курской АЭС, которого в жизни нет среди нас. Но осталось и живет его большое творческое наследие — сборники стихов, книги.

Валентин Иванович был свидетелем всего, что олицетворяло собой начало огромной энергетической стройки — Курской атомной электростанции. Будучи сотрудником районной газеты, он приезжал на площадку, когда копали первый котлован, закладывался первый дом будущего города энергетиков — Курчатова.

Позже В. Герасименко пригласили работать корреспондентом газеты «Энергостроитель». Он публиковал статьи, очерки, репортажи, стихи, вел дневники о делах на ударной стройке… В разгар строительства на объектах работало более двухсот бригад, в каждой он был желанным гостем, ему доверяли и радости трудовых достижений, и огорчения по поводу срывов на работе, просили «пропесочить» кого следует в прессе. Его уважали за честные, правдивые публикации. Валентину Герасименко удавалось совмещать работу редактора на радио Всесоюзной ударной с руководством рабкоровским пунктом областной газеты «Курская правда», он возглавлял корпост газеты «Правда».

Работая корреспондентом на действующей АЭС, где его хорошо знали и уважали, Валентин Герасименко пополнял свои журналистские впечатления о делах энергетиков в доверительных беседах и с руководством станции, и с рядовыми слесарями, монтажниками, ремонтниками.

За период своей корреспондентской деятельности Герасименко несколько раз становился лауреатом премии В. Овечкина, премии Союза журналистов, 22 раза награждался почетными грамотами и дипломами за успешное освещение строительства и работы действующей Курской АЭС. В девяностые годы у него появился замысел написать повесть о Курской АЭС. Рукопись документальной повести была представлена в 1999 году на конкурс в областной Союз журналистов. Результат — Почетный диплом и премия. Автор счел свой замысел исполненным. Но однажды, беседуя с журналистом, директор Курской АЭС Юрий Слепоконь сказал: «Мы ждем от вас книгу о Курской АЭС». И стало понятно, что работу обязательно нужно продолжать. В книге, к подготовке которой была причастна и я, как редактор радиогазеты АЭС, чем очень горжусь, нашли отражение дела и мысли таких известных в атомной энергетике людей, как сподвижник великого ученого И. Курчатова, лауреат Ленинской и Государственной премии СССР Т. Николаев, лауреат премии Совета Министров СССР В. Горелихин, лауреат премии Правительства Российской Федерации В. Гусаров, кавалер ордена Почета В. Ряхин и еще целый ряд заслуженных представителей отрасли.

Издание книги «АЭС у древнего Сейма» стало событием не только для коллектива Курской АЭС, но и для всей атомной энергетики России. Это книга о первопроходцах Курской АЭС, о трудовых буднях строителей и монтажников, о славных делах энергетиков. Их общими усилиями возводились и осваивались четыре мощных энергоблока, поднимался современный красивый город.

На нашем Сайте мы открываем рубрику — «75-летию Великой Победы и атомной отрасли посвящается», где будем публиковать рассказы и стихи В.И. Герасименко — ветерана Курской АЭС, талантливого автора поэтического и литературного творчества.

Любовь Василенко, руководитель пресс-центра Курского филиала МООВК «Росэнергоатом»

Судьба
Я жил в краю, войной объятом.
Взрывался и зверел металл.
Но счастье в том, что в сорок пятом
Я радость Родины впитал,
Что без труда в суровом детстве
Стыдился есть несчастный хлеб,
Что в старую шинель одеться
Мне довелось, чтоб рос и креп,
Что ноша совести со мною
(Какой тут ложью не томи),
И самой трудной стороною
Я шёл с хорошими людьми.

***
В машзале грохот
Гулкий и протяжный
И фантастичность в сварочных лучах…
Колонны в бетонированном марше
Несут турбину на свих плечах.
А рядом,
Там, где шахта аппарата,
И вглубь, и ввысь
С утра и до утра
Несут свое в упорстве многократном
Реакторного дела мастера.
Тут нет начета ложного и вычета
Людским делам
И совести людской…
А было так:
Полынь клонилась дымчато,
Густел туман над ближней Сейм-рекой
Мол, что за дерзость?
Как сюда проник?
Потом насосы прыгали от ярости
И пили воду хоботами труб.
Потом ребят здесь
Породнила запросто
Одна судьба,
Что носит имя Труд.

В Курчатове
Мне в Курчатове живется споро,
Может, оттого, что в синь небес,
Обновив знакомые просторы,
Величаво врезалась АЭС.
Может, оттого живется споро,
Что в раздолье пойменных широт
Бьет волною молодое море,
Чайки белой весел разворот.
Может, оттого, что город светел
Встал на всю округу молодцом…
Ну, а может оттого,
Что встретил
Обновленья громкого творцов.